Александр Сладковский: «Музыку Чайковского я впитал с молоком матери»

Музыкальное приношение к 180-летию Чайковского сделал Госоркестр Республики Татарстан. На лейбле Sony Classical вышел бокс-сет с записью всех симфоний Петра Ильича и его концертов. Художественный руководитель и главный дирижёр коллектива Александр Сладковский в интервью журналисту радио «Орфей» Андрею Ноздреватых рассказал о работе над проектом.

А. Ноздреватых: Вы помните Вашу первую встречу с музыкой Чайковского?

А. Сладковский: Мне кажется, я позже начал говорить, чем слушать музыку Чайковского. Моя мама была пианисткой, и когда я лежал в люльке под роялем, она мне играла «Детский альбом». Музыку Петра Ильича я впитал с молоком матери, и для меня это было самое яркое детское впечатление. В музыкальной школе я играл «Июнь» из «Времён года». Кстати, школа в Таганроге, где я учился с шести лет, сейчас носит имя Петра Ильича Чайковского. В Петербургскую консерваторию на дирижёрский факультет я поступал с Четвёртой симфонией. Я дирижировал первую часть. Приёмную комиссию возглавлял Илья Александрович Мусин. Я это очень хорошо помню.

В детстве у меня была пластинка — запись Пятой симфонии в исполнении Заслуженного коллектива Ленинградской филармонии под управлением Евгения Мравинского. Это была самая любимая пластинка, я её слушал постоянно. Мне было 13 лет, я неистово дирижировал, представляя, что это не Мравинский дирижирует, а я. В моей жизни Чайковский играл самую важную роль. Всю жизнь я с ним, а он со мной.

А. Ноздреватых: Кто ещё из интерпретаторов, кроме Мравинского, оказал на Вас влияние?

А. Сладковский: Конечно, Светланов. В телевизионной студии он записал все симфонии Чайковского, включая «Манфреда». Меня эта запись очень впечатлила своей мощью, звучанием оркестра, трактовкой Евгения Фёдоровича. Позже я увидел запись Шестой симфонии в интерпретации Караяна с Берлинским филармоническим оркестром, которая тоже меня невероятно впечатлила.

Симфонии Чайковского я решил записать не просто так — я их выстрадал, слушал, учил не торопясь. Я очень рад, что у меня было время, чтобы воплотить этот проект.

А. Ноздреватых: Как во время записи работал Ваш коллектив?

А. Сладковский: Могу сказать без ложной скромности, что создал такой оркестр, с которым у меня нет никаких сложностей. С Государственным оркестром Республики Татарстан я работаю без малого 10 лет. С музыкантами мы понимаем друг друга с полувзгляда. Мы каждую репетицию, каждый концерт играем как в последний раз. Есть принципы, без которых оркестр не может жить, и эти законы мне удалось реализовать в коллективе. Мои музыканты их принимают и поддерживают. Мы мыслим едино.

А. Ноздреватых: Как на Ваш взгляд, музыка Чайковского соотносится с XXI веком?

А. Сладковский: Сочинения Петра Ильича играют чаще, чем музыку кого бы то ни было. Когда мы выступали в Германии, критики написали, что Чайковский — это магнит, притягивающий публику в зал. Он остаётся самим собой. Я думаю, мы так грешны и потеряны сейчас, не знаем, что будет завтра, а Чайковский даёт нам надежду. Он светоч, даёт силы и любовь, что самое главное.

Я очень рад, что в наше ужасное время, когда все потеряли веру и надежду, выходит этот бокс-сет со всеми симфониями и концертами Петра Ильича. Я бы очень хотел, чтобы люди слушали, чтобы Чайковский их лечил и направлял.

А. Ноздреватых: Как Вам работалось с солистами?

А. Сладковский: Со всеми солистами мы не просто работали во время записи — мы со всеми давно знакомы. С Мирославом Култышевым мы впервые встретились на сцене, когда ему было лет 15, задолго до того, как он победил на Конкурсе Чайковского. Я дирижировал Заслуженным коллективом России академическим симфоническим оркестром Петербургской филармонии, а Мирослав солировал в фортепианном концерте Бориса Тищенко.

С Борисом Березовским мы вместе вышли на сцену в 1990-м, в год 150-летия Чайковского. Был колоссальный концерт на площади Искусств в Ленинграде, так тогда назывался Петербург. Кроме нас участвовали Йо Йо Ма, Джесси Норман, выступления снимал один из западных телеканалов классической музыки. Были проложены рельсы для телекамеры — для нас в то время было в диковинку, что камера может ездить по рельсам. Я тогда служил в Оркестре штаба Ленинградского военного округа. И нас пригласили принять участие в исполнении Торжественной увертюры «1812 год» — мои музыканты играли в парадной форме. Вот с тех давних пор я знаю Березовского. Он неоднократно приезжал в Казань. Мы с Борисом часто выступаем вместе.

С Максимом Могилевским мы много лет дружим. Он помогал в организации первого турне Госоркестра Татарстана по Китаю. Максим — тончайший музыкант, великолепно сыграл на записи Третий концерт. С Александром Малофеевым мы вместе играли в Париже на церемонии назначения Дениса Мацуева Послом Доброй Воли ЮНЕСКО. Саше тогда было 13 лет. После этого мы с ним ещё несколько раз вместе выступали. С виолончелистом Борисом Андриановым мы тоже очень давно знакомы. Более тонкого исполнителя Вариаций на тему рококо Чайковского найти, наверное, трудно. С Павлом Милюковым мы ранее записали Второй концерт для скрипки с оркестром Шостаковича, а теперь — Концерт Чайковского.

А. Ноздреватых: Какие у Вас сейчас планы? Вы собирались записать все симфонии Бетховена. Удалось начать этот проект?

А. Сладковский: Сейчас мы в самоизоляции. А в июле планируем записать музыку Рахманинова: его три симфонии, Симфонические танцы, симфоническую поэму «Остров мёртвых», фантазию «Утёс». Этот бокс-сет также должен выйти на Sony Classical.

Сейчас не удалось реализовать бетховенский цикл. Я его сделаю в следующем году. Новый сезон мы планируем открыть Девятой симонией Бетховена. И мы её сразу запишем с хором и солистами. А летом 2021 года запишем все остальные 8 симфоний. Просто сейчас это физически невозможно. Я берегу своих музыкантов, они мои партнёры. Всего лишь за календарный месяц они записали всего Шостаковича — за 30 дней все 6 концертов и 15 симфоний! За две недели они записали всего Чайковского. То есть невероятная мобильность. Артисты Госоркестра Республики Татарстан — потрясающие музыканты.

А на очереди Стравинский. В 2022 году мы будем отмечать 140-летие со дня рождения Игоря Фёдоровича. Заветная мечта — записать три моих любимых балета, которые мы с оркестром давно играем.

На фирме «Мелодия» мы записали три симфонии Малера — Первую, Пятую и Девятую. Я мечтаю записать все симфонии Малера. Так что планы большие.