Александр Симоненко: «В моем случае музыка — это „наследственное заболевание"»

29 и 30 октября на сцене театра «Геликон-опера» балетами «Две женщины» и «Амок» завершится празднование юбилейного года выдающегося представителя балетной династии, народного артиста СССР Михаила Лавровского. В интервью радио «Орфей» композитор Александр Симоненко рассказал о работе над балетом «Амок», счастье заниматься любимой профессией и месте творца в современном мире.

— Прежде всего спасибо за интерес к нашей премьере. Постараюсь рассказать вам, как это все произошло. Пять лет назад появился замысел и был выпущен «Дуэт» — центральный номер будущего балета в качестве заявки. Премьера номера произошла на Исторической сцене Большого театра в рамках вечера Михаила Лавровского в 2017 году. Должен сказать, что мы все-таки по ряду причин отказались от смешения жанров и пришли к лаконичному одноактному балету, продолжительность которого около сорока минут. Это, наверное, главное изменение. Основные смыслы и сверхзадача, которые мы придумывали и закладывали в либретто с Леонидом Лавровским-Гарсиа, сыном Михаила Лавровского и режиссером нашего спектакля, остались прежними. И конечно, нельзя не сказать об укреплении нашей команды талантливым хореографом Викторией Литвиновой и солистами — блестящей Марией Александровой и Артуром Мкртчяном.

— Ну, прежде всего это восторг. Возможность поработать с настоящей легендой балета. К тому времени с новеллой Цвейга я уже был знаком, и материал с самого начала показался мне очень интересным.

— Михаил Лавровский удивительный человек. Необычайная демократичность и легкость, при этом аристократичность и точность классика. А познакомил меня с семьей Лавровских другой легендарный человек — Валентин Гнеушев. Что касается совместных планов — замыслы уже есть, а жизнь определит, суждено ли им свершиться.

— С самого начала нам было понятно: по своим внутренним пружинам драматургии новелла может быть преобразована в классическое либретто.

— Мне кажется, нет. На эту тему можно почитать много всего интересного на примере работы с драматургической основой великих композиторов оперы: Верди и Пуччини. На поиск материала, да что там говорить — на преобразование его в полноценное либретто иногда уходили годы.

— Текст этого интервью.

— Есть такое французское понятие danse. То есть музыка дансируется или нет. Возможно, нужно обладать природной склонностью к этому. Плюс очень важно теоретическое понимание построения структуры балета, без которого написание физически невозможно.

— Он имеет в виду целостность драматургии и единство музыкального замысла.

— Да, я довольно длительное время работаю в области прикладной музыки. Наверное, это мечта из детства — быть сопричастным магии театра и кино. Что касается музыкального театра — это уже интерес «зрелого» периода, актуальный для меня в настоящее время.

— Максимальная возможность использовать приобретенные навыки и в то же самое время постоянно учиться в процессе работы. Что может быть лучше!

— Ответственность чувствовал, соревнования — нет. Да и как можно соревноваться с Петром Ильичом, и главное — зачем. Моя задача была создать органичное музыкальное целое и не утратить пронзительности Чайковского.

— Да музыка у меня это «наследственное заболевание» уже не в первом поколении. Все началось с моего прадеда Сергея Васильевича Евсеева — видного теоретика и композитора, одного из авторов знаменитого «бригадного» учебника гармонии. Его сын, мой дедушка, тоже имел базовую музыкальную подготовку и любил музицировать. Мама — профессор консерватории Марина Евсеева пианистка и педагог, заслуженная артистка России.

— Я до определенного момента не думал, что музыка выберет меня. Я рано начал заниматься на фортепиано — с 4 лет, но уже лет в 10 забросил. Сказывалась перегрузка по другим фронтам. Непростая школа с углубленным изучением английского языка, дополнительные занятия и так далее. Неожиданно в районе 14–15 лет возник интерес и тяга к киномузыке. Создание образа и настроений через мелодию. Попытки написания музыкальных тем к уже существующим фильмам. Выражение своего настроения через музыку.

Ну, а дальше был длинный период, чтобы доказать себе и другим, что я не опоздал с этой авантюрой — возвращением к своим истокам.

— Чувствую, и этого недостаточно. Хочу поглубже заняться дирижированием. Все это необходимо для максимального воплощения художественного замысла.

— Владимир Иванович, по всей видимости, уже немножко изменил свое мнение, но и прошлое высказывание надо правильно понимать. Он имел в виду восприятие композитора как создателя новых фактур, выразительных средств, некого изобретателя. Но в нашу эпоху интертекстуальности, когда речь идет о «раскавычивании» цитат, понимание роли композитора меняется. Он словно повар, который должен приготовить блюдо из разных ингредиентов. Палитра средств — фактуры, стили, техники и другие музыкальные завоевания, накопившиеся в мировой музыкальной культуре. Таким образом может быть создано стройное и органичное полистилистическое произведение, где все времена и эпохи сходятся и сводятся воедино. Эта концепция есть в «Амоке». Как это получилось — судить зрителю и слушателю.

— Это сложный вопрос, отвечать на который невозможно без связи с миром и временем, в котором мы живем. Как говорится: «Есть разные мнения».

— Для меня осознанная необходимость и средство коммуникации с миром.

— С давних времен место Творца чередуется от проводника Бога до провозглашения себя таковым. Это все четко прослеживается на примере эпох: Возрождения, барокко, классицизма и романтизма. Как мне кажется, нужно опять возвращаться к гармонии с Создателем, иначе нас ждет гибель.

— В том, что могу заниматься своей любимой профессией.

— На самом деле огромное количество. Сейчас работаю над восьмисерийным художественным фильмом режиссера Сергея Кавтарадзе. Кстати, Сергей автор видеоарта для нашего балета «Амок». Наше знакомство произошло, когда мы совместно работали над фильмом Milkformadness. Я выделяю эту работу для себя и музыку, которая была написана. Всем рекомендую посмотреть эту кинокартину.

В области академической музыки — закончить оркестровку симфонии и начать развивать замысел фортепианного концерта.