Прошлый век дал миру целый ряд величайших пианистов, каждый из которых может считаться № 1 — это Рихтер, Гилельс, Рахманинов, Рубинштейн… А вот вторым иногда называют Абрама Владимировича Шацкеса.
Он и в самом деле никогда не претендовал на лидирующие роли — ни в исполнительстве, ни в педагогике, оставаясь всегда как бы в тени других, хотя обладал феноменальным пианистическим и прекрасным педагогическим талантом. Почти всю свою жизнь и творчество он посвятил первому и любимому учителю Метнеру, долгое время запрещенному у нас в стране, постоянно пропагандировал и защищал его музыку от нападок и обвинений, даже в самые тяжелые времена борьбы с космополитами, когда это было особенно опасно. Он и сам воспитал немало замечательных музыкантов, в том числе и собственного сына Бориса, который столь успешно повторил путь отца, что фигурирует теперь наравне с ним не только в истории отечественного фортепианного искусства, но и в интернете: при указании их фамилии в любом поисковике выпадает примерно равное количество упоминаний обоих.
Ровесник века, Шацкес — старший родился в Вильно, входившем тогда в Российскую империю, когда его будущий кумир и педагог оканчивал с золотой медалью Московскую консерваторию. Через много лет то же самое предстоит и его ученику, выходцу из среды литовских евреев-ашкеназов, или, по-местному, литваков. Спасаясь от Первой мировой войны и немецкой оккупации родной Литвы, юноша попадает в Москву и поступает здесь в консерваторию к еще не очень известному композитору и пианисту Николаю Метнеру, который через 3 года навсегда покинет Советскую Россию, но обретет в его лице страстного поклонника и активного приверженца своей музыки. Завершив обучение в 1923 году, тоже с золотой медалью, он начинает активную концертную деятельность и быстро завоевывает славу одного из ведущих исполнителей СССР, благо, новые гении национального пианизма еще не вышли на широкую арену, а прежние — Рахманинов, Прокофьев, тот же Метнер — эмигрировали. Шацкес с успехом выступает на лучших столичных сценах, блестяще исполняя музыку Бетховена, Листа, Шопена и других композиторов ХIХ века. Его игре, опирающейся, преимущественно, на традиции прошлого, присущи поэтичность, ясность замысла, романтическая вдохновенность, что весьма импонирует публике, уже начавшей уставать от новаторских экспериментов современных авангардистов. Те же самые черты, кстати, свойственны и произведениям Метнера, которые он не забывает и постоянно включает в свои программы.
Вскоре Шацкес начинает преподавать в своей альма-матер, которой остается верен всю оставшуюся жизнь, а также в открывшейся при ней в начале 30- годов Центральной музыкальной школе. В занятиях с молодежью он придерживается метнеровских принципов — индивидуального подхода к ученикам, воспитания в них глубокого и внимательного отношения к замыслу композитора, поиска ими собственного творческого «лица». Нередко музыкант сам садится за рояль, чтобы наглядно продемонстрировать особенности того или иного изучаемого сочинения. Не ограничиваясь только классной работой, он активно участвует в повседневной жизни своих подопечных. Двери его дома в одном из арбатских переулков, где создавалась знаменитая картина Поленова «Московский дворик» — всегда открытии для них. Так, здесь нашла пристанище его ученица из Армении Мария Гамбарян, когда ее отец был репрессирован в 1938 году. Да и сам он в конце 40-х, уже после войны и эвакуации, был отстранен от любимого дела за пропаганду творчества своего кумира, «белоэмигранта и злейшего космополита», жившего тогда в Англии, и вернулся к работе, только когда скончался «отец народов» Сталин. В те же «оттепельные» года пианист записал на пластинки произведения своего любимого автора, которые сейчас являются настоящим раритетом, и дал толчок к его признанию на родине, которое осуществляется уже в новом тысячелетии проведением в Москве и других городах России метнеровского фестиваля и Международного конкурса его памяти в Санкт-Петербурге. В 2005 году одна из европейских исследовательских компаний опубликовала список лучших пианистов ХХ века, где на втором месте — после Артура Рубинштейна! — поставила именно Шацкеса. Среди его знаменитых учеников нужно также назвать отца победителя 2-го конкурса Чайковского — Давида Ашкенази, аккомпанировавшего Козину, Юрьевой, Шульженко и другим звездам советской эстрады, и Анну Кантор, воспитавшую звезду современного пианизма Евгения Кисина, не говоря уже о сыне музыканта Борисе, также замечательном пианисте, педагоге и шахматисте, игравшем с Васюковым, Суэтиным, Бронштейном и другими известными гроссмейстерами, и погибшем в автокатастрофе в возрасте 54 лет. Но он, безусловно, заслуживает отдельного разговора.
Текст — Анатолий Лысенков.