От хулигана до Болонского академика
Выпуск 3
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Он не был «чудо-ребенком» как Моцарт — не писал сонаты в четыре года, не гастролировал «по Европам», а клавесин сносно освоил, когда над верхней губой уже пробивался юношеский пушок. Типичный итальянский bambino — драчун, хулиган и отъявленный лентяй. Но вот парадокс: членом престижнейшей Болонской Академии, он стал, как и Вольфганг Амадей, в 14 лет! Джоаккино Россини и его непростой путь на Олимп.
Всё начиналось с провалов — сначала в обычной школе, потом в кузнице, а после неё в мясной лавке. Юный шалопай так и не научился ни колбасу делать, ни коня подковать, ни грамотно писать. Но лет в 10 неожиданно запел прекрасным дискантом — чистым, хрустальным, «ангельским», какой бывает только у мальчишек его возраста. Всевышний дал «отмашку», и наступило время «Ч», которое всё изменило и направило в нужное русло.
Первая маленькая роль в комической опере, первые гастроли в провинции, и вот Джоаккино — звезда всех храмов в Болонье, городе, в котором поселилась семья Россини. Пение в церковном хоре не пройдёт бесследно — уже через несколько лет появятся духовные гимны, спустя десятилетия — Stabat mater, а в конце пути — чудо, под названием «Маленькая торжественная месса».
Еще один бонус неожиданно придёт от Болонских академиков: за выдающиеся заслуги в области пения они примут Россини в свои ряды. Ему 14, и он решает поступить в музыкальный лицей. Академик-ученик! Ну не странно ли? Но это был его собственный выбор. Бывший хулиган осваивает виолончель, клавесин, потом скрипку и альт, берёт у отца уроки игры на валторне. Ходит в класс композиции и даже контрапункта! Он активно принимает участие в концертах, сочиняет сонаты для струнных, квартеты.
А ещё открывает для себя Моцарта и Гайдна. «Я копировал вокальные партии из их партитур, — вспоминал композитор, — и дописывал к ним свой аккомпанемент, а потом сравнивал с оригиналом. Эта система работы дала мне больше, чем весь Болонский лицей». Всего лишь за несколько лет он наверстал то, что пропустил в детстве.
Два гения — Моцарт и Россини. Две дороги к Олимпу, такие непохожие друг на друга, и разве можно из них выбрать лучшую?
