«Многая лета нашему кайзеру!..»

Гайдн был весьма далёк от политики — ровно настолько, насколько это может себе позволить музыкант, вращающийся в высших слоях общества, знакомый с королями, императорами, министрами и послами.

Композитор жил и творил в эпоху Просвещения, и идеи Французской революции были ему вполне близки. И всё же Гайдн служил капельмейстером при дворе. Монархия вызывала в нём скорее уважение, чем протест. Статусом одного из самых обеспеченных сочинителей Европы он также обязан монархам. И потому вполне объяснимо воодушевление, которое испытал композитор, получив заказ написать патетическую песню к двадцатидевятилетию Франца II — последнего правителя Священной Римской империи. Инициатива принадлежала главе придворной канцелярии графу Йозефу Зауэру. Он же заплатил венскому сочинителю Лоренцу Хашке за вполне верноподданническое четверостишие: «Боже, храни Франца кайзера, нашего доброго кайзера Франца! Многая лета нашему кайзеру! Пусть не померкнет слава его короны!»

В конце 1796 года Гайдн только что вернулся из Лондона, где ему не раз приходилось присутствовать при исполнении гимна «Боже, храни короля!». Воображение маэстро будоражила и французская «Марсельеза». Ему очень хотелось создать что-то не менее значимое и столь же духоподъёмное. Некоторые исследователи считают, что основную музыкальную идею Гайдн почерпнул в сербской народной песне, которую он мог слышать в детстве.

12 февраля 1797 года, в день рождения императора, ноты и текст посвящения раздали всем присутствовавшим в венском Бургтеатре. Когда появился виновник торжества, весь зал встал и запел. В этот вечер произведение исполняли перед спектаклями во всех театрах австрийской столицы. Растроганный Франц II пожаловал автору золотую табакерку.

Песня, посвящённая монарху, была достаточно простой и искренней. Быстро и безоговорочно нашла она отклик в народе. Произведение начали называть новым австрийским гимном, а его текст был переведён на все языки многонациональной Священной Римской империи. Мелодия пережила монарха, которому была непосредственно адресована. На музыку Гайдна, редактируя лишь имена, долгих лет желали многим последующим правителям. В 1842 году австро-венгерский гимн вдохновил немецкого поэта Августа Генриха Хофмана фон Фаллерслебена на написание новых стихов. И после Первой мировой войны сочинение «Deutschland, Deutschland über alles» («Германия превыше всего») стало гимном Веймарской республики.

Гайдн очень любил свою песню и справедливо гордился ею. В конце жизни он частенько исполнял её у себя дома. По собственным словам композитора, он черпал из неё силы и получал утешение. В последние дни исполнение гимна «Боже, храни императора Франца!» стало для маэстро ежедневной традицией. Вена в то время была занята войсками Наполеона Бонапарта. Патриотически настроенные биографы уверены в том, что таким образом маэстро выражал оккупантам свой протест.