Табула пятая. Живут лишь в России

Петербургские парикмахеры сбивались с ног, накручивая волосы мужчинам всех возрастов и сословий. Причёску называли «а-ля Штраус» в честь модного гастролёра музыкальных сезонов, проходящих рядом с летней резиденцией императора Александра II. По железной дороге сорок километров от «каменной» столицы до живописного Павловска преодолевались за полчаса с небольшим

Штраусу предоставляли отдельный состав, причём бесплатно. Маэстро мог заказывать его подачу в любое время, ломая общее расписание. Часто опаздывал, и вся обслуга ветки безропотно ждала его появления. Штрафов с него, понятно, не брали. Финансовые потери на транспорте дирекция дороги сполна отбивала аншлаговыми выступлениями артиста. Его не отпускали со сцены по три-четыре часа кряду. Особо горячо публика встретила исполнение «Камаринской» Глинки. На волне успеха Штраус включал в программы сочинения Михаила Ивановича. Изучая его партитуры, пополнил свой музыкальный багаж знаниями о русской симфонической школе. Со временем его вальсы украсили эффектные увертюры и коды, явно навеянные музыкой Глинки.

В 1858 году Штраус анонсировал премьеру своего сочинения «Прощание с Петербургом», повторяющее название вокального цикла Глинки. Иоганн сокрушался, что их пути не пересеклись. Он так и не узнал, что именно с подачи Михаила Ивановича руководство Царскосельской дороги и предложило ему контракт в Павловске. Здесь он играл десять сезонов подряд. К каждому его приезду работы прибавлялось не только у цирюльников, но и продавцов магазинов: нарасхват шли галстуки, бижутерия, салфетки с монограммой артиста. Тогда роялти за использование именного знака не платили. Но и без этих денежных отчислений русские гастроли в общей сложности принесли Штраусу более 250 миллионов рублей по нынешним ценам. «Живут лишь в России!» — с восторгом писал маэстро матери в Вену, называя себя на русский манер Иваном Страусом