Сказка странствий одной мелодии…
Выпуск 33
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Варшава конца 20-х годов 19 века. В одном из дворцов столичной знати выступает кумир поколения и звезда Европы — пианист и композитор Иоганн Непомук Гуммель. А в зале находится юное дарование по имени Фридерик Шопен. Он восхищён. Кажется, такой брильянтной и изысканной игры юноша не слышал никогда. Да и музыка — властная, решительная и в то же время — утонченно-аристократичная — вызывает небывалый душевный подъем.
Много позже Шопен, став знаменитостью, будет вспоминать эту встречу с Гуммелем как одну из важнейших в жизни. Подтверждение тому — не столько в письмах польского романтика, сколько в музыке. То здесь, то там поглядывает улыбка виртуоза, знавшего Моцарта и Гайдна и соперничавшего с самим Бетховеном.
Это тема солиста из Второго фортепианного концерта Иоганна Гуммеля, который Шопен слышал в исполнении автора, а позже и сам играл. Как много здесь чувства, вздохов, сантиментов, жемчужных пассажей… Всё в лучших традициях нарождающегося романтизма.
Очарованный Шопен берётся за новое сочинение — и тоже для фортепиано с оркестром — и получается шедевр… Это главная тема из Первого фортепианного концерта Шопена. И она — не повтор, и не цитата. Но это всё тот же образ из гуммелевского концерта, захвативший воображение Шопена и невероятно соответствующий характеру эпохи! Баркарольные всплески, жемчужные «брызги», набегающие волны — всё это заставляет вспомнить массу произведений от Шуберта до Мендельсона. А искренность и задушевность мелодии — ещё и навевает воспоминания о… русских романсах.
Да, вы не ослышались. Не вдаваясь в подробности связей (точнее — внутренних противодействий) поляка Шопена с русской культурой, обратим внимание на глубинно-общий дух мелодики славянских народов.
Некоторые шопеновские темы вполне могли бы появиться в операх Глинки, а тема из Первого фортепианного концерта — прямой прообраз романса Александра Гурилёва на стихи Алексея Кольцова «На заре туманной юности». И романс Гурилёва — не единственный славянский потомок темы из концерта Шопена.
С изменённым характером — от лирики не осталось и следа! — она превратилась в девиз любимого приключенческого фильма по роману Вениамина Каверина «Два капитана»: «Бороться и искать, найти и не сдаваться». Музыка Евгения Птичкина.
Но и это ещё не все. Добравшись до кинематографа, мелодия Шопена совершила рывок в популярную музыку. И сегодня мы, повторяющие вслед за автором и исполнителем Игорем Корнелюком слова песни из некогда культового сериала «Бандитский Петербург», даже не отдаём себе отчёта в том, что душераздирающий припев песни — это мелодия Шопена.
Жизнь может расставлять самые разные, порой, конфликтные акценты. Но музыка говорит о примирении и братстве.
