Люди в музыке. Артисты оркестра

Выпуск 10
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Оркестранты. Очень большая доля музыкантов — именно они! Я, дочь оркестранта и подруга многих оркестрантов, знаю о них кое-что.
Я знаю, как им бывает тяжело, каким неблагодарным им иногда кажется их труд, как они устают на длительных изматывающих гастролях и как клянут некоторых немилых вашей требовательной музыкантской совести дирижёров. Но я также знаю, как они по-настоящему любят музыку, даже если их чёрный юморок не позволяет им искренне в этом признаться. Кстати, у оркестрантов самое классное чувство юмора во всём музыкальном мире (кто не знает, почитайте книгу Владимира Зисмана «Путеводитель по оркестру и его задворкам»)! Я знаю, как они помнят свои (и не только свои) партии в огромном количестве сочинений, хотя от них этого и не требуется, как они записывают перлы за своими художественными руководителями.
Отношения коллектива и маэстро — вообще отдельная тема! Неопытного или нерешительного дирижёра, пришедшего к известному оркестру, можно только пожалеть. Испытания молодого маэстро на выносливость будут самыми разными: от проверки слуха до проверки общей стрессоустойчивости, в том числе и с помощью того самого разящего и беспощадного юмора. Но со своим худруком всё будет иначе. И дело тут не только в годами выработанном взаимопонимании.
Во втором отделении я часто стою за кулисами и смотрю на их лица. И не важно, какого уровня оркестр — всемирно известный или регионального значения: в момент выступления музыканты не принадлежат себе. Их объединяет нечто большее, чем рабочая дисциплина, ответственность или даже воля дирижёра. Это не просто чувство локтя. Это и есть та самая любовь, слов о которой не знают старые солдаты-оркестранты.
Знаю, что и о каждом дирижёре, и о каждом солисте у них есть своё мнение, зачастую более верное, чем у публики или критиков: они видели музыканта в репетиционном процессе, их не обмануть.
Я как солист всегда делаю всё возможное, чтобы их порадовать. Может, и не получается, им виднее. Но цель такая есть, потому что я на самом деле с ними одной крови.

Последние выпуски программы

Откуда мы родом

Откуда мы родом? В данном случае мы — это русские пианисты, а откуда — это вопрос, где наши корни, кто наши музыкальные родители и более отдаленные предки. Ведь в нашем деле все родственные связи очень похожи на семейные: учитель нам как отец или мать, ученики одного педагога друг другу братья и сестры.

Моя Alma mater

Московская консерватория. Один из самых уютных уголков Москвы на одной из самых симпатичных улиц старого центра. Чудесный дворик, утопающий в кустах сирени, памятник Петру Ильичу Чайковскому работы Веры Мухиной, вокруг которого так любят отдыхать студенты, грандиозный Большой зал и два флигеля — учебных корпуса, в которых тоже свои концертные залы.

Ода фортепианному звуку

Музыка — искусство звука. Игра на любом музыкальном инструменте — искусство звукоизвлечения. Извлечение звука из инструмента фортепиано технически выглядит как удар деревянного молоточка, обернутого в мягкий фетр, по стальной натянутой струне. Между пальцем пианиста и молоточком есть целая сложная система сообщения, которая начинается с клавиши.