Откуда мы родом
Выпуск 155
В соответствии с требованиями РАО нельзя ставить на паузу и перематывать записи программ.
Откуда мы родом? В данном случае мы — это русские пианисты, а откуда — это вопрос, где наши корни, кто наши музыкальные родители и более отдалённые предки. Ведь в нашем деле все родственные связи очень похожи на семейные: учитель нам как отец или мать, ученики одного педагога друг другу братья и сестры. Мы часто используем выражения наподобие «мой музыкальный дедушка», и сразу понятно, что это учитель моего учителя. Но в отличие от истории всего человечества, история искусства фортепианной игры все-таки насчитывает всего примерно два с половиной столетия. Мы считаем с того момента, когда начал зарождаться инструмент фортепиано, ставший наследником более старинных клавишных инструментов.
Обычный человек не всегда знает историю своей семьи на пару веков назад. Во всяком случае, я лично так далеко не знаю. А вот свою музыкальную родословную мне захотелось выяснить. И это оказалось невероятно увлекательно! Я проследила три линии, поскольку в разные годы я училась у трех разных педагогов. Все они были выпускниками Московской консерватории, поэтому несколько раз линии сходились в одной точке, но бывали и расхождения.
Двое из моих учителей являлись наследниками великого советского педагога Александра Борисовича Гольденвейзера, и один представлял линию профессора Генриха Густавовича Нейгауза. Это легендарные профессора Московской консерватории примерно середины двадцатого века.
Но идём дальше. Пока еще продолжается линия Московской консерватории и русских пианистов. Но вскоре ниточки начинают уходить в Европу — в конце 19 века многие русские музыканты ездили учиться к западным учителям, а бывало и наоборот: иностранцы преподавали в России. Например, очень яркая фигура рубежа веков — Александр Ильич Зилоти, известный нам в том числе как двоюродный брат и учитель Рахманинова, ездил учиться в Европу к самому Ференцу Листу! Вот и первая европейская ниточка в моей музыкальной родословной: учеником Зилоти был мой музыкальный прадед сразу по двум ветвям, уже упомянутый Александр Борисович Гольденвейзер.
А вот от Ференца Листа родословная — просто загляденье! Лист был учеником Карла Черни. Да, того самого Черни, имя которого знакомо даже самому маленькому ученику любой музыкальной школы. Автору огромного количества наиполезнейших этюдов, от самых начальных степеней сложности до сверхвиртуозных. Черни был настолько знаменитым педагогом, что сам Бетховен отдал ему в обучение своего единственного племянника. Но никакой случайности здесь, по сути, не было: сам Карл Черни был любимым учеником Людвига ван Бетховена, наследником всех его принципов в искусстве виртуозной игры. И в прекрасных этюдах Черни (поверьте, я не иронизирую, они действительно прекрасны в руках мастера, это детям с ними приходится нелегко) — так вот, в этих этюдах нам слышатся все те игровые приемы, которыми пользовался Бетховен в своих фортепианных сочинениях.
Итак, по одной из главных линий родословной через семь поколений мы пришли к Бетховену. Неплохо, правда?
Но по другой линии, через того же Александра Зилоти и его московского учителя Николая Зверева, через три поколения мы выходим прямиком к Вольфгангу Амадею Моцарту, который тоже преподавал, как это ни поразительно — когда только он все успевал?
Мысленно возвращаясь к Московской консерватории, не могу не сказать о том, что параллельно многие из упомянутых пианистов 19 века изучали теоретические предметы у самого Петра Ильича Чайковского!
Столько связей, столько разнообразных творческих пересечений «учитель-ученик», столько поистине великих имен — невозможно в коротком выпуске передачи назвать их всех. Но так ответственно и почётно чувствовать себя наследником всех этих потрясающих музыкантов, находиться с ними в одной огромной творческой семье, быть частью этого живого потока жизни, который течет через нас к новым прекрасным поколениям талантов.
